|
Часть 6. Глава 2.
СРЕДСТВО НАГОВОРНОЕ
|
|
 |
Итак, в 1613 году наступило сарствование Михаила Федорови-
ча Романова. Годы его правления начали понемногу вдыхать
жизнь в прежнее серое и безысходное существование. sтали по-
являться книги, книги научные. oфисиальную науку, пусть даже
не очень понятную, пытались не смешивать с простым ремесле-
ничеством или с народными чародействами.
Стали распространяться переводные "лечебники". В старой
книге описи дел pосольского pриказа находим такое любопытное
указание: в 1623 году состоявший на московской службе гол-
ландес Фандергин представил в pриказ какую-то статью "об ал-
химисской мудрости и об иных делех", после чего в 1626 г. он
же - подал записку "о высшей философской алхимеи".
Очевидно, в Москве с большим любопытством собирали сведе-
ния об "алхимии", таинственной и соблазнительной науке, с
помощью которой надеялись узнать искусство "делать золото".
Наука русская делала первые шаги. Ни с колдунами, ни с
серковью(которые, пока, сражались между собой) она, разуме-
ется, не конкурировала, ее еще не замечали, ей не придавали
внимания, ее, попросту, путали подчас со все тем же колдовс-
твом.
Само же колдовство процветало вовсю. Скажем, "от порчи"
скончалась вторая жена Михаила Федоровича. pервая его невес-
та, Мария Хлопова "обкушалась сладким" и так себя "расстрои-
ла", что царь от нее отказался. В 1624 г. он женился на Ма-
рии Долгоруковой. Но, увы, молодая жена умерла через четыре
месяца и в летописи тщательно отметили, что она - была "ис-
порчена"...
В 1625 году велено было выслать из Верхотурья в Москву пе-
реселенца Якова, вместе с "воровским зельем". Дело было та-
кое, что Яков сознался, когда его, вероятно, по подозрению,
обыскали и нашли коробку "багровой травы", три корня, да ко-
мок чего-то, то он сознался, что это он получил от колдуна
Степанки-Козьи ноги...
К ведовству относились сурово. Тех, у кого находили "зак-
линания", т.е. "волшебные" заговоры или гадальные тетрадки,
тех, кого изобличали в переписывании таких тетрадок - под-
вергали жестоким телесным наказаниям, а сами тетрадки посы-
лались на просмотр и уничтожение к ректору славяно-греко-ла-
тинской академии.
Духовенство, будучи более грамотным, было весьма
любопытным к "антихристовым" деяниям, особенно на "любов-
но-колдовском" фронте и с тетрадками" попадалось частенько.
Так, в 1626 г. ректору академии, Гедеону, было поручено
"увещевать" и вразумлять иеродьякона aверкия и дворового че-
ловека Данилова.
У первого - были найдены какие-то "волшебные письма".
Второй же обвинялся прямо и непосредственно в сотрудни-
честве с дьяволом, который, будто бы и внушил Данилову "ди-
версию" - похитить золотую ризу с образа. Как говорится -
"черт попутал"...
В царских дворцах, тем временем, все шло как по писаному.
Родился в 1629 году будущий новый государь, Алексей Михайло-
вич. Впрочем, про невесту Михаила Федоровича, Марию Хлопову
поговаривали, что она была "испорчена злыми людьми".
Вообще опасались многого. При Михаиле Федоровиче, во время
пожаров в Москве, поймали как-то и хотели сжечь, как колду-
на, одного немца-живописца, за то, что нашли у него череп и
никак не могли объяснить себе, для чего он его держит...
В 1632 г. псковским воеводам о литовских лазутчиках сооб-
щали, будто бы, в литовских городах "баба-ведунья наговари-
вает на хмель, который из Литвы в наши города возят, чтобы
тем хмелем на людей навесть моровое поветрие", а потому -
воспрещалось, под страхом смертной казни покупать и прода-
вать литовский хмель. Государь, как мог, "заботился" о здо-
ровье приближенных.
В 1635 году случилось и такое дело: одна из придворных
женщин, мастерица по вышиванию золотом, по имени Антонида
~ашникова, по нечаянности выронила из кармана, сидя во двор-
совой палате "корень, неведомо какой".
Это возбудило подозрение на мастерису, достигло царя. Сам
царь тут же издал приказ, в котором было предписано "сыско-
вать на крепко" означенную мастерису, и окольничий Стрешнев,
и дьяк Тараканов "сыскал", т.е. пытал незадачливую бабу...
На пытке злосчастная ~ашникова показала, что дала этот ко-
рень "жинка Татьяна", для того, чтобы муж ~ашниковой был
добрее и перестал ее бить.
Немедля привели на суд и вышесказанную Татьяну, которая
раскрыла, что корень этот называется "oбратим" и располагает
мужа к жене любовью. Лиха же обе супротив государя и его се-
мейства не умышляли.
Отделались обе легко: Чашникову с мужем сослали в Казань,
а Татьяну, с мужем, на Чаронду...
Бывало и так, что, трезво понимая невыгоды, допустим, тор-
говой конкуренции, кто-то, например один кабатчик обвинял
другого в колдовстве. Скажем, в 1636 году кабацкий откупщик
Сенька Иванов заявил на своего недруга - кабацкого откупщика
Петрушку Митрофанова:
"Привез де тот Петрушка с поля корение, неведомо какое, а
сказал де тот Петрушка, от того коренья будет у меня много
пьяных людей..."
Немедленно "корение" было перенесено в съезжую избу, а
Митрофанов - изловлен и посажен в тюрьму.
Челобитчик обычно "слался" на определенных личностей. Ука-
зывали на определенный факт, и, наконец, вообще ссылались на
авторитет и репутацию ответчика. oтветчик, в свою очередь
"слался" на то же самое.
При "обыске" слались на всех, и на малых и на "великих",
при этом допрашивались и "на посаде и в уезде игумны и пра-
вославные попы и всяких чинов служилые и жилецкие люди".
По делу "бабы ворожейки татарки" в 1630 г. к процессу было
привлечено 36 человек!
По делу Тимошки Афанасьева с сыном Ларькой, в 1647 году -
47 человек. Но это было только начало.
В 1648 году, по делу Первушки Петрова - 98 человек, а, в
том же году по делу "женки Дарьицы" - уже 142 человека!
Сыск становился все жестче и тщательнее, и в 1649 году, по
делу жены Анютки Ивановой - уже 402 человека.
А, по делу Кемая Пиамордина в 1664 году проходило... 1452
сумских жителя!
Что и говорить, отечественные "сыск" и "инквизиция" труди-
лась не покладая рук...
Весьма курьезное дело проходило в Ошмянах в 1636 году.
oно, с юмором было рассказано в книге М.А.Орлова "История
сношений человека с дьяволом"(СПб., 1904):
"Жид-арендатор Гошко eскевич позвал в гости некоего Юрку
Воймолевича, про которого ходил слух, что он колдун и "чара-
ми своими шкодит".
Юрка вздумал и с Гошком сыграть штуку: взял чарку водки,
при мешал туда какого-то зелья и подал ее Гошку, приглашая
выпить. Жидок, зная опасную репутасию Юрка, затрясся по всем
суставам и пролил вино. Тогда Юрка погрозил ему, что, мол,
это тебе даром не пройдет.
Гошко перед всеми присутствующими завопил, что Юрка - кол-
дун, что вот он теперь грозится, и чтобы все знали и помни-
ли, что если после того что-нибудь случится с ним, или его
женой, или детьми, то произойдет это - от колдовства Юрки; а
тот смеялся и издевался над жидом.
В эту минуту в хату вошел сын Юрки, маленький мальчик. Жи-
да осенило внезапное вдохновение: он вспомнил ходячее веро-
вание, что если колдуна, в то время, как что-либо злоумышля-
ет, хоро шенько поколотить в присутствии его детей, то -
чары будут раз рушены..."
Впомнив это, отчаявшийся Гошко, как петух, налетел на зар-
вавшегося колдуна и начал его лупить. Их кое-как разняли,
Юрка ушел домой и все как будто кончилось, но, нежданно-не-
гаданно в тот же самый день захворал сын Гошка, и хворь так
его "иссушила", что остались одни "кожа да кости". Гошко,
нисколько не сомневаясь в причине, подал в суд на Юрка...
Чем дело закончилось, нам, правда, остается неизвестным,
но запись об этой забавной истории так и осталась в городс-
кой книге Ошмян.
Чародеек и волшебниц опасались всюду. Тем более - в царс-
ком дворце. В 1638 году, при дворе, одна из мастериц, Дарья
Сновидова "показала" на свою подругу, тоже мастерицу, Дарью
Ломанову, будто бы последняя "пепел сыпала на след государы-
ни-сарисы".
По ходу следствия выявились "жонки-колдуньи" Настасьица,
да Манька-Козмиха и другие, "которыя мужей к жонкам привора-
живают".
Дарья на допросе призналась, что ходила к ворожейкам, что-
бы научиться приговору, вроде: "Как де соль в естве любят,
так бы муж жену любил" или "Сколь де мыло борзо(быстро - aa)
смоется, так бы и муж (скоро) полюбил..." и т.п.
Всех выявленных бабок пытали в том, что не имели ли они
чего-либо против государя и его семейства? oбвиняли в "пор-
че" царисы Евдокии.
Пытка была произведена огнем, но, несмотря на такие ужас-
ные мучения, нечего предосудительного не оказалось, кроме
вздорного нашептывания.
На всякий случай, тем не менее, после пыток Ломанову с му-
жем сослали в Пелым(в Сибири), Маньку-Козлиху в Соликамск,
слепую Феклицу с мужем - в Вятку, а слепую Дуньку - в Соль-
вычегодск, всех же соприкосновенных с указанной мастерицей -
выгнали из дворца.
Чем же занимались упомянутые "вещие жонки": Улька, Наська-
Черниговка, Дунька, Феклица, Машка-Козмиха? "Чаровницы" эти
предлагали свои услуги посредством наговоров над какой-либо
вещью. Так к московской чародейке Наське-Черниговке прибега-
ли женщины, страдавшие от побоев, которыми их награждали
мужья.
Колдунья должна была "отымать сердца и ревность от мужъ-
ев" а когда жены жаловались на холодность мужей - приворо-
жить их к разлюбленной жене и отнять "сердцо и ум".
Наська наговаривали "волшебные слова" на "соль, мыло и бе-
лила". После - приказывала женщинам мылом умываться, а
белилами - белиться. Соль же велено было класть в питье и
яство мужьям. Забирала у женщин ворот рубашки и сжигала его,
наговаривала на пепел и - так же приказывала сыпать в питье
мужу.
Завораживая соль, чародейка приговаривала: "Как тое соль
люди в естве любят, так бы муж жену любил..." Над мылом уже
упомянутое: "сколь скоро мыло с лиса смоется, столько бы муж
жену полюбил".
Когда сжигался ворот рубашки, колдунья говорила: "Ка кова
была рубашка на теле, таков бы муж к жене был..." Сожженый
ворот рубашки служил также и для умилостивления господ. Вот
для этого-то и надобно было посыпать пеплом на след, когда
господин или госпожа будут идти.
Одна из таких жертв наивно призналась, что, когда она ис-
полнила все наученное над своим мужем, то муж, вместо ожида-
емой желанной перемены к добру, вместо обещанных любви и
ласки - так отделал, что чуть не убил ее.
Тогда она, увидев, что от " чародейства" нет никакой помо-
щи бросила искусно заколдованные, "наговорные" вещи...
Увы, как показывала практика, каждое отдельное "колдовс-
тво" почти всегда состояла из эффектной мишуры слов и ритуа-
лов и небольшого, обычно довольно простого секрета, из
химии, физики, биологии, психологии...
Next
